[1]
1. Если постаревшие любовники собираются компанией у Матушки, предаются веселью и воспоминаниям, но кто-то из них нипочём не уходит, как бывало, в номера, а удовлетворён одной беседой, Матушка, оказывается, на таких страшно злится. А чего, спрашивается?
Вот собралось вчера на квартире КСП-шное старьё (это я и про себя в первую очередь, конечно) в одном хорошо мне известном, живом когда-то, городке. А я стал беседовать и не стал петь. Хоть режьте, говорю. Не могу я уже делать то же, что и в 20 и в 40, и получать то же удовольствие. Во, говорю, мне где эти песни нынешним располагающим к жизни вечером. Вы себе пойте обычным порядком, только гитару мне не суйте, а я не мешаю, я так посижу.
Хозяйка дико обиделась персонально. А чего, спрашивается? Ну пусть, думаю, кто хотят, поноют себе в объяснимое удовольствие Окуджаву с Семаковым. И прошу ж всего-то только меня одного, крайнего, не замечать.
И что интересно – не расстроился от конфликта, а обрадовался – ушёл потихоньку свободный и дышал холодным воздухом с наслаждением – боже, как хорошо и, главное, тихо.
К чему это я? Всё же? А не знаю. Так и придётся запись без всякой морали оставить.
2. Второе начало термодинамики применительно к предметам в доме следует сформулировать так: Всё со временем заляпывается.
3. Если умный фотоаппарат мигает и ни за что не хочет снимать против солнца, не следует поддаваться заботливым японцам. Нужно спрятать объектив в тень дерева и чуть-чуть вкось всё равно снимать так, как хотелось с самого начала. Только вещи, сделанные в согласии с внутренней режиссурой фотографа, способны будут потом возбудить его же собственное любопытство.
4. Если одежда греет, то есть берёт откуда-то извне тепло и передаёт его в направлении моего тела, а в жаркий день хочется, чтобы она, наоборот, холодила, то нужно просто натянуть её наизнанку! Вывод теоретический, до лета попробовать негде, но разве это не очевидно?